Дата публикации: 9 июня 2021
Сергей Неделько, адвокат, руководитель Одесского офиса
Источник: «Порты Украины»
Печально известный танкер-бункеровщик Delfi затонул у одного из центральных пляжей Одессы в ноябре 2019 года, и только в сентябре 2020-го судно было поднято силами и за счет средств частных компаний. С самого начала этой истории инцидент был особенным во всех отношениях. Для представителей власти само судно и спасательная операция стали настоящей головной болью, для инженеров-судостроителей — интересной головоломкой, а для морских юристов — очередным поводом подискутировать на тему правового режима затонувшего имущества.
И вот 12 мая 2021 года завершился очередной раунд эпопеи с горе-бункеровщиком. На этой раз свое слово сказал Хозяйственный суд Одесской области в деле №916/3815/20 по иску Государства Украина в лице правительства к собственнику судна Delfi о признании права собственности на затонувшее судно, а точнее — на то, что от него осталось. Дело интересно с точки зрения применения положений статьи 125 КТМ Украины, которая предусматривает утрату права собственности на затонувшее имущество в случае нарушения собственником срока для подъема, установленного капитаном порта, либо отсутствия в течение года после инцидента заявления собственника о намерении поднять свое имущество.
Долгое время обсуждается вопрос о необходимости принятия нового КТМ в виду устарелости норм действующего кодекса, в том числе — статьи 125, которая изложена достаточно поверхностно. Усугубляет ситуацию отсутствие подзаконных актов и актуальной судебной практики. При этом для государства и уполномоченных органов вопрос затонувшего имущества также становится проблемным с учетом большого количества таких объектов в территориальном море и наличия предпосылок для их увеличения. Ключевым является вопрос, каким юридическим актом должно быть зафиксировано возникновение права собственности государства на затонувшее имущество и в каком именно порядке это должно происходить. Поэтому решение хозяйственного суда многие ожидали с нетерпением.
Но прежде, чем перейти к анализу решению суда, следует обратить внимание на существующие точки зрения в вопросе перехода права собственности к государству.
Разнообразие мнений
Ранее существовало мнение о том, что с иском о признании права собственности на поднятое имущество должна обращаться администрация морского порта на основании КТМ Украины.
Альтернативная точка зрения сводилась к тому, что иск о признании права собственности администрация морского порта должна подавать на основании т.н. «приобретательной давности» в порядке статьи 344 Гражданского кодекса (ГК) Украины, что формально предполагает добросовестное, открытое, непрерывное владение затонувшим имуществом как движимым, на протяжении пяти лет.
Некоторые специалисты считают, что нарушение собственником сроков подъема затонувшего имущества, установленных капитаном порта, приравнивается к отказу от права собственности на затонувшее судно и оно переходит в статус бесхозяйной вещи. В этом случае, по заявлению органа местного самоуправления, на территории которого находится затонувший объект, бесхозяйная недвижимая вещь принимается на учет органом государственной регистрации прав на недвижимость, о чем публикуется объявление в печатных СМИ. По истечении года после этого, бесхозяйное имущество может перейти в коммунальную собственность по решению суда (ч. 2 ст. 335 ГК Украины). Поскольку именно капитаном порта осуществляется государственная регистрация морских судов, некоторые специалисты считают, что учет затонувшего судна и находящего на нем груза должен осуществлять капитан соответствующего морского порта. Такого же мнения придерживаются, например, в РФ, где нормы КТМ и гражданского кодекса в этой части очень схожи с нашими.
Таким образом, разнообразие точек зрения не позволяет однозначно говорить о правильности того или иного подхода. В то же время следует обратить внимание на судебную практику, которая не изобилует подобными делами.
О чем говорит судебная практика?
В рамках дела №2а-10087/09/9/0170 административные суды исследовали вопрос правомерности квалификации затонувшего судна в качестве бесхозяйного имущества.
Фабула дела заключается в том, что в январе 2008 году в керченском порту «Камыш-Бурун» (АР Крым) затонуло рыболовное судно «Рыбак Донбасса». Капитан порта письменно уведомил судовладельца о необходимости в месячный срок удалить или уничтожить затопленное судно. Судовладелец же утверждал о недопуске его представителей к судну для проведения работ. В связи с нарушением установленного срока начальник порта сообщил об этом в налоговую инспекцию в Керчи, которая провела осмотр и оценку судна, после чего поставила его на учет как находку, признав судно бесхозяйным имуществом.
По этому делу Высший административный суд Украины постановил определение от 6 октября 2014 года, в котором пришел к выводу, что правовая природа бесхозяйной вещи предполагает отсутствие любых имущественных притязаний на объект со стороны третьих лиц (собственников, фрахтователей и т.д.). В данном же деле право собственности на судно подтверждалось судовым свидетельством Морского департамента Республики Грузия, что само по себе нивелирует доводы налогового органа о бесхозяйном статусе судна.
Также суд обратил внимание, что налоговая инспекция не предоставила доказательств утери судна, поэтому говорить о судне как о находке преждевременно.
В другом деле №901/3299/13 об устранении препятствий в пользовании причалом ГП «АМПУ» собственник судна утверждал, что не осуществил удаление или уничтожение судна в установленный капитаном порта срок, поскольку считал, что право собственности на затонувшее судно уже перешло к государству на основании статьи 125 КТМ Украины.
Пересматривая это дело, Севастопольский апелляционный хозяйственный суд в постановлении от 14 января 2014 года сослался на нормы гражданского законодательства, которые предусматривают распространение на морские суда режима недвижимого имущества, права на которые подлежат государственной регистрации. Следовательно, право собственности на судно переходит с момента регистрации судна в Государственном судовом реестре (ГСР) Украины.
Поскольку в ГСР Украины собственник судна по-прежнему значился таковым, суд пришел к выводу об отсутствии оснований считать затонувшее судно государственной собственностью. Таким образом, суд связал переход права собственности на затонувшее судно с его обязательной регистрацией в ГСР Украины.
Решение по делу Delfi
По итогам рассмотрения этого дела Хозяйственный суд Одесской области признал право собственности Государства Украина на затонувшее имущество (судно Delfi) и пришел сразу к нескольким концептуальным выводам, которые ранее уже были предметом живых дискуссий среди морских юристов.
Во-первых, суд признал, что в делах о признании права государственной собственности на затонувшее имущество надлежащим истцом является Государство Украина в лице Кабинета министров.
Во-вторых, в разрезе положений статьи 125 КТМ, нарушение судовладельцем сроков подъема затонувшего имущества формально приравнивается к отказу собственника от такого имущества, что является самостоятельным основанием для прекращения права собственности согласно статье 346 ГК Украины. При этом не имеет значения, заявлял ли владелец о своих имущественных притязаниях на судно или нет.
В-третьих, на судно распространяется правовой режим недвижимого имущества, что предполагает государственную регистрацию права собственности в порядке статьи 182 ГК Украины. Такая процедура, по своему значению, является признанием государства права собственности на судно. Однако суд посчитал, что затонувшее в результате морской аварии судно (безотносительно к Delfi) автоматически теряет правовой статус «судно», поэтому государственная регистрация уже не требуется. Такой вывод выглядит несколько спорным, поскольку судно может сохранять свой особый статус и считается таковым не только благодаря мореходным качествам, но и наличию действующих судовых документов, выданных администрацией флага и классификационным обществом. В случае же с Delfi судовые документы действительно были отозваны, а само судно, естественно, было немореходным, хотя судовладелец утверждал обратное.
В-четвертых, по мнению суда, в связи с утратой судном своего особого статуса и отсутствием необходимости его регистрировать государство может полноценно реализовать свои правомочия только путем признания права собственности на затонувшее имущество в судебном порядке.
Вместе с тем в решении суда усматривается несколько противоречивый вывод о том, что в силу статьи 125 КТМ Украины право собственности за государством признается безусловно, однако государство все равно должно оформить такое право процессуально, обратившись в суд с иском о признании права собственности. По всей видимости, речь идет о тех случаях, когда право собственности оспаривается или не признается третьими лицами как обязательное условие для судебного спора.
Таким образом, в этом деле суд использовал элементы различных мнений и позиций касательно процедуры признания права собственности государства на затонувшее судно, сформировав, по сути, новый подход.
Решение по этому делу еще не вступило в законную силу, поэтому пока рано утверждать, что именно эта позиция положит начало формированию современной судебной практике по разрешению подобной категории дел. В то же время предложенный механизм выгодно отличается от других концепций, которые ранее были фактически неисполнимы на практике.
