Дата публикации: 10 августа 2016
Александр Фефелов, адвокат, руководитель практики антимонопольного и конкурентного права
Источник: «Европейская правда»
Ни для кого не секрет, что наличие конкуренции в рыночной экономике является залогом ее устойчивого функционирования.
Без добросовестной экономической конкуренции и систем ее защиты со стороны отдельных государств, государственных образований или союзов проблематично говорить о развитии экономики, ведущей, в свою очередь, к повышению благосостояния общества.
Великолепным примером того, как стоит защищать добросовестную конкуренцию, может служить решение Европейской комиссии, принятое 19 июля по результатам расследования картельного сговора ряда производителей грузовых автомобилей: MAN, Volvo/Renault, Daimler, Iveco и DAF.
Решение ЕК предусматривает гигантские, фактически рекордные штрафы, которые придется заплатить участникам картеля — почти 3 миллиарда евро.
Крупнейшие европейские производители грузовых автомобилей уличены в сговоре с целью фиксирования базовых цен на выпускаемый в Европе грузовой транспорт, сроков введения технологий, которые бы соответствовали европейским стандартам, касающихся выбросов вредных веществ в окружающую среду (т.е. перехода с Euro 3 на Euro 4) и фактическом переложении на потребителей расходов по переходу на Euro 4.
Согласно материалам Европейской комиссии, в картеле участвовали компании, которые производили 9 из 10 грузовых автомобилей средней и большой грузоподъемности, выпускаемых в Европе.
Как Еврокомиссии удалось доказать картельный сговор? И почему это не всегда получается сделать в Украине?
Для ответа на этот вопрос стоит подробнее рассмотреть последнее решение ЕК.
Основной правовой нормой, регулирующей правила конкуренции в отношении картелей в ЕС, является ст. 101(1) Договора о функционировании Европейского Союза.
Эта статья предусматривает запрет всех соглашений между субъектами хозяйствования, решений объединений и согласованных практик, которые могут повлиять на торговлю между странами-членами, целью или последствиями которых является препятствование, ограничение или искажение конкуренции на внутреннем рынке, включая те, что прямо или косвенно устанавливают цены на приобретение или продажу либо иные торговые условия, ограничивают или контролируют производство, рынки, техническое развитие или инвестиции.
В практике ЕС принята широкая интерпретация положений ст. 101, потому любые соглашения между конкурентами или потенциальными конкурентами, которые касаются фиксации цен, попадают в категорию тех, которые ограничивают конкуренцию.
Но и это не все. Хотя ЕС уже накопил богатый опыт борьбы с картельными соглашениями, а бизнес хорошо осведомлен о последствиях нарушения требований ст. 101, изжить такое негативное явление, как картель, невозможно без специального набора инструментов, имеющихся в распоряжении Еврокомиссии.
Хотя Комиссия обладает широкими полномочиями в отношении проведения расследований и инспекций, включая права требования предоставления документов, записей, информации, получения заявлений, свидетельств физических лиц, проведения обысков даже в частных помещениях и опечатывания деловых записей, все же процесс сбора доказательств наличия картеля является гораздо более обременительным, чем его обнаружение, так как действия участников картеля зачастую очень засекречены.
В связи с этим нормальной практикой является проведение сотрудниками антимонопольного ведомства так называемых необъявленных рейдов (визитов) в помещения предполагаемых участников картеля с целью сбора доказательств сговора, что и было предпринято в этом деле.
В то же время не менее важным инструментом борьбы с картелями является информация, полученная от самих участников картеля.
Благодаря программе Линенси (касающейся освобождения от штрафов и уменьшения штрафов в делах о картелях (Leniency Notice от 2006 г.), а также программе компромиссного уменьшения штрафов в делах о картелях в соответствии с уведомлением ЕК о проведении процедур урегулирования в делах о картелях (ЕС Settlement Notice от 2008 г.), штрафы, установленные Директивой ЕС о наложении штрафов от 2008 года, могут быть в определенных случаях значительно уменьшены, что в свою очередь стимулирует участников к сотрудничеству с Комиссией.
Правила Leniency Notice предусматривают полный иммунитет от штрафа для того участника картеля, который первым предоставил Комиссии информацию и свидетельства, дающие ей возможность провести инспекцию относительно наличия предполагаемого картельного сговора.
В итоге этой возможностью воспользовалась корпорация MAN — она получила полное освобождение от наказания, хотя потенциально ей грозил штраф в размере 1,2 млрд евро.
Еще одна норма, стимулирующая компании-нарушителей к сотрудничеству — даже если субъект хозяйствования не имеет права на получение полного иммунитета от наказания, он, в случае надлежащего сотрудничества с ЕК в ходе расследования и отказа от участия в картельном сговоре, все же может претендовать на значительное снижение штрафа — вплоть до 50% от его размера.
Такое послабление в принципе основывается на предпосылке, что защита публичных интересов (в деле обнаружения и запрета картелей) является более важной задачей, чем собственно наказание участника картеля.
По этой причине для Volvo/Renault штраф был снижен на 40%, для Daimler на 30%, а для Iveco на 10%.
Кроме того, в соответствии с программой Settlement, которая предполагает признание компанией ее участия в картеле (что позволяет значительно упростить и ускорить процедуру расследования), штрафы корпораций MAN, Volvo / Renault, Daimler и Iveco были снижены еще на 10%.
В то же время, потенциально это не все расходы, которые могут понести участники картеля. К ним в принципе также могут быть предъявлены и иски о возмещении ущерба в связи с участием в картеле.
Что важно для нас в этом примере успешного расследования картеля Европейской комиссией?
Первое: нужно понимать, что даже такие гиганты мировой промышленности могут участвовать в картелях и могут попадаться на таком участии.
Второе: даже в отношении очень крупных компаний, при всех имеющихся в их распоряжении ресурсах, расследование картельного сговора может быть доведено до конца и нарушение может быть доказано.
Третье: в современных условиях, когда многое фиксируется на электронных носителях, процесс доказывания нарушения упрощен и наказание в большинстве случаев неотвратимо.
И наконец, четвертое. Процесс расследования может быть значительно упрощен и сокращен при правильном, т.е. грамотном и деликатном, применении программы Линенси. Пока что программа не работает в Украине так же эффективно, как в ЕС.
В итоге Антимонопольному комитету Украины необходимо тщательнее, и возможно, дольше по времени проводить сбор доказательств в ходе расследования картельных сговоров.
В противном случае будет так, как в знаменитом деле по обвинению в картеле ряда деревообрабатывающих предприятий, когда эти компании практически избежали наказания.
И еще. Важно не гнаться за суммой потенциальных штрафов (как показателем эффективности работы АМКУ), а открывать дела и строить расследования таким образом, чтобы наличие сговора было доказано, а сам картель ликвидирован.
При этом суммы штрафов должны быть значительными, но в то же время такими, чтобы их применение (и оплата) не приводили как к уничтожению целой отрасли экономики, так и к банкротству отдельных предприятий, негативные последствия чего могут быть гораздо серьезнее, чем собственно картельный сговор.
Как показывает европейский опыт, целью расследований должно быть предотвращение этих явлений и, соответственно, развитие конкуренции.
